Locked Up

Ты заходишь в этот дом, а воздух сразу обволакивает кожу — густой, как сироп, с привкусом пыли и чего-то сладковатого, гниющего за стенами. Пол скрипит под ногами не просто так: каждый треск будто подстраивается под твой шаг, дразнит. Вот коридор, который ты уже проходил... или нет? Обои здесь чуть светлее, а трещина на потолке изгибается иначе.

Рука сама тянется к двери — холодная ручка отдает металлом, но через секунду кажется, что ты держишь чьи-то пальцы. Открываешь, а там... детская. Мягкий мишка с вырванным глазом лежит в луче фонаря, его швы расползаются, будто он вот-вот вдохнет. Ты наклоняешься — и вдруг слышишь шепот за спиной. Оборачиваешься: пусто. Но зеркало в углу показывает не тебя, а чью-то спину, уходящую в темноту.

Здесь все живое. Даже тени ползут медленно, с расчетом: одна уже обвила твою щиколотку, ты просто еще не заметил. Лампы мигают не просто так — они подмигивают тому, кто стоит за тобой. Ты чувствуешь его дыхание? Нет? Попробуй резко обернуться...

Каждый предмет — заноза в памяти. Ржавые ножницы на полу не просто валяются: они ждут, когда ты вспомнишь, как резал ими волосы. Чей волосы? Фотография на камине стерта, но если провести пальцем — под пеплом проступит лицо. Твое лицо?

Ты идешь вперед, а коридор сжимается. Стены теплые, липкие — может, это не стены вовсе? Иногда мир дергается, как пленка в старом проекторе: вот ты в подвале, а теперь снова у лестницы... которая ведет вниз. Опять.

Здесь не надо бежать. Здесь надо слушать. Стук в висках совпадает с тиканьем часов на втором этаже — или это чей-то ноготь стучит по стеклу? Главное — не смотри в окна. Даже если там постучат...