Chornobyl Liquidators

Ты входишь в зону, и первое, что бьёт по нервам — не счётчик Гейгера, а запах. Горящий металл, бетонная пыль, что-то сладковатое под маской... или это уже кровь на губах?

Твои пальцы скользят по шлангу, пока пытаешься заткнуть дыру в реакторе песком. Мешок рвётся. Свинцовая тяжесть в карманах — не метафора, а реальный вес, который тянет вниз, когда бежишь мимо горящих машин.

Кто-то кричит через радиопомехи: «Не подходи к краю!» Но там человек. Его рука торчит из-под плиты, пальцы дёргаются. Ты знаешь, что у тебя ровно три минуты, прежде чем фон зашкалит.

Здесь нет монстров. Только математика: сколько респираторов осталось, сколько шагов до укрытия, сколько рентген впитает твоя спина, пока тащишь раненого.

Правительство шепчет одно, приборы показывают другое. Ты вытираешь пот со лба — а на рукаве остаётся серый след. Это не грязь.

Самые страшные решения принимаются в тишине: отправить людей на крышу или отступить? Верить бумажкам с цифрами или своим глазам?

А потом — тишина. Не та, что перед бурей, а та, что после. Когда слышно только мерцание ламп дозиметра и собственное сердце... если оно ещё бьётся правильно.

Где грань между подвигом и безумием? Ты либо сам узнаешь ответ, либо станешь частью вопроса...