Hinter

Ты идешь за дровами. Снег хрустит под сапогами, как раздавленные кости. За спиной — теплый свет окон, впереди — только тьма и этот смех… детский? Женский? Ты оборачиваешься — никого. Но на замерзшем стекле сарая уже проступают чьи-то пальцы.

Деревня спит. Или притворяется. Даже коровник пахнет не навозом, а медью — странно, ведь стадо сегодня не резали. В доме соседей на столе остывает суп, но самих хозяев ты не видел с прошлой недели. А теперь их дверь скрипит на ветру, будто челюсть беззубого старика.

Лампа коптит, отбрасывая тени, которые шевелятся быстрее, чем ты успеваешь повернуть голову. Каждый диалог здесь — ловушка: одно неверное слово, и соседка Клара вдруг замолкает, уставившись куда-то за твою спину. Ее пальцы сжимают край фартука так крепко, что белеют суставы.

Ночью снег превращается в пепел. Ты находишь записки — детские каракули о «человеке на чердаке», но чердак пуст. Кроме пятна… липкого, еще теплого. Утром оно исчезнет. Как исчезнет твой младший сын, оставив на подоконнике следы крошечных ладоней — слишком много пальцев.

Ты решишь вернуться в дом? Проверить сарай? Или побежишь к лесу, где между деревьями мелькает белое платье — точь-в-точь как у твоей покойной жены? Выбор за тобой. Но помни: здесь даже дыхание оставляет след на морозном воздухе… а значит, тебя уже кто-то видит.