Arruyo

Испания, 1950-е. Воздух до сих пор пахнет гарью и порохом — или это только кажется? Стены особняка впитывают крики так же жадно, как холсты впитывают краску. Франциско пишет не картины. Он выскребает из себя осколки войны, но они снова врастают под кожу.

Ты слышишь скрип половиц? Это не дом. Это кости — его кости — которые трещат под грузом воспоминаний. Монстры здесь настоящие. Проведи рукой по стене: шершавая фактура внезапно становится влажной, теплой…

Беги. Не оглядывайся. Тени дышат тебе в затылок, а в коридорах пахнет медью и лавандой — странный коктейль из ужаса и ностальгии. Здесь нет оружия. Только твой пульс, который стучит в висках как молоток по наковальне, и головоломки, сплетенные из обрывков чужого бреда.

Двери скрипят намеренно громко — чтобы ты не расслышал шагов за спиной. Механизмы шепчут подсказки, но их голоса тонут в вою ветра за окном… или это воет он?

Сможешь ли ты отличить реальность от холста, где каждый мазок — это след от пули?