Burial

Квартира втягивает тебя еще на лестничной клетке — запах лаванды и пыли, смешанный с чем-то кислым, будто стены пропотевали годами. Ты здесь по работе: черно-белая камера на плече, раскадровки в кармане. Поминки ночью, странный заказ, но деньги пахнут не хуже других.

Дверь захлопывается за спиной. Обычный щелчок замка, только ключ остался снаружи. Телефон молчит, будто его разрезали ножницами. В гостиной — гроб, полированный, неестественно новый среди облупленных обоев. Ты трогаешь крышку кончиками пальцев: дерево холодное, как стекло зимой.

Никто не приходит. Часы бьют три раза, хотя стрелки показывают полночь. Ты начинаешь замечать детали — царапины на паркете складываются в буквы, пятно на потолке пульсирует в такт дыханию. Камера ловит тени, которых нет в реальности... или ты просто не хочешь поворачивать голову?

Каждый выдвинутый ящик шепчет обрывками писем: «прости», «не мог иначе», «они все видели». Фотографии под кроватью липнут к пальцам, словно их только что вынули из проявителя. Ты узнаешь лицо в гробу — но как? Он улыбается беззубым ртом, а веки пришиты грубыми нитками...

Темнота давит на виски, но фонарь выхватывает главное: дверь в стене, которой не было час назад. Она приоткрыта ровно настолько, чтобы почувствовать запах мокрой шерсти. Играешь ли ты еще в оператора или уже стал частью чьего-то ритуала?

Шаги над головой — тяжелые, с хрустом суставов. Лучше не смотреть вверх. Лучше не замечать, как обои съеживаются при свете...