Black Diamond

Лидия впервые чувствует, как подошвы кроссовок прилипают к раскаленному асфальту перед зданием колледжа. Восемнадцать лет книжного уюта — и вот он, Нью-Йорк, вдыхающий ей в легкие смесь выхлопов и чужого парфюма. Ты везешь ее чемодан, но не багаж: каждый твой щелчок мыши — это стук каблуков по мраморной лестнице, где за углом может ждать... что?

Она чиркает ручкой по конспекту, оставляя синие заусенцы на бумаге. Ты думаешь — просто лекция, но запах типографской краски из учебника вдруг напоминает ей детскую библиотеку. Стоит ли поднять руку или промолчать? Голос профессора гудит, как холодильник в три часа ночи, а сосед по парте щелкает ручкой в ритме ее пульса.

Выборы здесь не делятся на «правильные» и «ошибки». Они похожи на комья глины: слепишь из одного улыбку для вечеринки — и вот уже пальцы липнут от чужих взглядов. Другой раздавишь в кулаке, отказавшись от спонтанного побега на крышу... но разве темное небо над мегаполисом не напоминает чернильное пятно в ее дневнике?

Ты быстро понимаешь: колледж — это не про учебу. Это про то, как кофе горчит на языке после бессонной ночи. Как внезапный смех в тишине читального зала заставляет кожу покрываться мурашками. Лидия тонет в потоке лиц, и только твой клик бросает ей спасательный круг — или привязывает гирю к ногам.

А потом оказывается, что «найти себя» — это не пункт в учебном плане. Это когда она стоит перед зеркалом в общежитии и не узнает отражение: новые тени под глазами, странный изгиб губ... Это ты их нарисовал? Или она сама?

Игра не спрашивает, готов ли ты. Она просто подсовывает тебе телефон Лидии в 2:17 ночи: «Привет, это Джейден с той вечеринки». Сообщение светится, как единственный фонарь на пустой улице. Ответишь — и где-то хрустнет ветка. Проигнорируешь — услышишь, как часы тикают громче.