Revengeful Ghost

Он до сих пор слышит этот щелчок — ровно в 3:14 утра раскладушка Аканэ захлопнулась в последний раз. Экран погас, оставив на сетчатке Кэйити размытое лицо на видео — чье-то, но точно не сестры. Утром в школьном дворе запах мокрого асфальта смешался с чем-то металлическим, когда тело второклассницы ударилось о перила… Ты ведь тоже заметил, как директор слишком быстро вытер ладони о брюки?

Телефон мерцает в темноте общежития. Каждый новый месседж — ледяная игла под ногти: «Найди место до рассвета». Часы в углу экрана синхронизированы с твоими собственными, и это не интерфейс — это пульс. В пять утра скрипнет дверь лифта, в семь кто-то прольет кофе на лестнице… пропустишь сообщение — услышишь ее смех за спиной.

Пленка 1999 года липнет к пальцам. Здесь все неправильно: тени на записи движутся против ветра, а голос диктора звучит из динамиков, которых в кадре нет. Когда включаешь видео в заброшенном классе B3, стены начинают потеть ржавчиной. Кто вообще менял лампы в этом крыле после инцидента с химикатами?

Иногда телефон вибрирует ровно тогда, когда ты трясешь им над урной — будто знает. Архивные фото всплывают между уведомлениями из чата класса: вот учительница Уэно зажимает нос платком (неужели не чувствовала запах гари?), вот окно на четвертом этаже приоткрыто ровно на три пальца… А потом — новый контакт в списке: «Мамина косметичка». Пустое поле статуса. Голосовые сообщения длиной 0 секунд.

Расследование — это не улики, а то, как чешется под лопаткой от взгляда куклы в коридоре. Как цифры на таймере обратного отсчета вдруг складываются в дату твоего рождения. Ты идешь по следам, которых не должно быть: теплая клавиатура в пустом компьютерном классе, следы зубов на огрызке в урне (слишком крупные для человека), и все время — этот звук… будто кто-то перематывает кассету прямо у тебя в черепе.