THE DESCENT

Шахта Рокуэлл. Даже название оставляет на языке привкус угольной пыли и старой крови. Тысячи тонн породы сомкнулись над головами тех, кто осмелился копнуть глубже. Власти замуровали входы, но земля никогда не забывает своих жертв — она перемалывает кости, растворяет крики в сырости, превращает страх в эхо...

Ты вернулся. Не как мальчишка, бегавший по этим холмам, а с диктофоном в кармане и фонарем, который дрожит в потных ладонях. Каждый шаг вниз — это предательство здравого смысла. Металлический привкус страха на губах. Ржавые рельсы уходят в темноту, как шрамы на теле горы.

Здесь пахнет плесенью и чем-то... сладковатым. Воздух липнет к коже. Твои пальцы скользят по стенам — они влажные, будто шахта потеет от твоего присутствия. Где-то капает вода, но звук не совпадает с ритмом капель... будто кто-то повторяет его чуть позже, чуть тише.

Ты наклоняешься под балкой — дерево скрипит, но через секунду скрип повторяется уже без тебя. Фонарь выхватывает следы на пыльном полу: стоптанные ботинки, слишком большие для человека... или слишком маленькие для того, что их оставило.

А потом — шепот. Не со стороны, а **внутри** черепа, будто кто-то проталкивает слова прямо в мозг. Ты оборачиваешься — луч света режет пустоту, но краем глаза ловишь движение: тень без источника, пятно темнее тьмы... или просто твое воображение разрывается от напряжения?

Каждая находка здесь — как нож под ребра: фотография с выцветшими лицами (почему у всех одинаковые глаза?), записка с обугленными краями (кто успел ее спасти?), детская игрушка в заброшенной кабине (как она попала на уровень 7?). Чем глубже спускаешься, тем сильнее давит грудь — то ли от недостатка воздуха, то ли от понимания: ты не первый... и не последний.

Шахта дышит. Шахта помнит. И теперь она знает тебя по имени...