Silver Chains

Ты просыпаешься в колее с кровью во рту — сладковатый привкус железа, липкие пальцы, хруст гравия под спиной. Голова гудит, как разбитый динамик, а в глазах плывут осколки воспоминаний. Ты не помнишь, куда ехал. Не помнишь даже, кто ты. Только этот лес: стволы, смыкающиеся над тропой, как черные ребра, и запах гниющих листьев, въевшийся в кожу.

Дом появляется внезапно — будто его выдохнула сама тьма. Штукатурка осыпается, как старая кожа, а окна смотрят пустыми глазницами. Зайти? Но разве у тебя есть выбор? Дверь скрипит на петлях, и холодный воздух обнимает тебя липкими руками...

Внутри пахнет плесенью и пылью — тем самым запахом, который оседает на языке. Пол под ногами прогибается с тихим стоном. Ты находишь первую записку: детский почерк, кривые буквы. «Он снова зовет меня играть». Откуда-то сверху доносится шарканье — будто кто-то волочит ногу по полу... или это просто ветер?

Ты быстро понимаешь правила этой игры: здесь нельзя драться. Только бежать. Прятаться в шкафах, задерживая дыхание, пока за дверью медленно перебирает когтями что-то с мокрым хрипом. Иногда оно замирает — будто принюхивается.

А потом — дети. Их смех звенит из пустых комнат, мячик катится по коридору сам по себе. Ты наклоняешься поднять его... и чувствуешь чье-то дыхание на затылке.

Кат-сцены вспыхивают, как короткие замыкания в мозгу: женщина в черном платье шепчет что-то в темноте, детские руки тянутся к твоему лицу... Это правда было? Или ты все еще лежишь в разбитой машине где-то на обочине, а этот дом — лишь предсмертный бред?

Ты будешь собирать обрывки памяти, как осколки стекла — порежешься, но без этого не сложить картину. Каждая комната оставляет на тебе след: царапины от когтей на дверных косяках, желтые страницы дневников с вырванными листами... И этот шепот — он звучит внутри черепа или за спиной?

Иногда ты услышишь шаги на втором этаже — тяжелые, мокрые... Они всегда останавливаются прямо над твоей головой.