Holidays in Khrushchevsk

Ты возвращаешься. Бетонные коробки, вросшие в землю, как старые зубы. Пахнет тополиным пухом и ржавой качелей. Бабушкин дом – теплый, с вареньем на столе, но дверь в подъезде скрипит не так, как помнится...

Шепот за спиной обрывается, когда оборачиваешься. Соседка за шторой – просто тень? А может, всегда так пристально смотрели здесь на чужих? Ветер гонит по асфальту обрывок газеты – детская рука на фото зачеркнута крестом.

Ты идешь через двор, а ноги вязнут в трещинах тротуара. Знакомый маршрут вдруг петляет, как живой. В почтовом ящике – письмо без марки: «Они все еще играют в прятки под лестницей». Ты же знаешь, что лестницу снесли десять лет назад...

Здесь нет монстров с клыками. Только скрип качелей на пустой площадке – будто кто-то только что вскочил и убежал. Только холодок на шее, когда находишь в старом альбоме свою фотографию... с кем-то еще в кадре.

Куда делся тот мальчик с третьего этажа? Почему бабушка вздрагивает от звука детского смеха за окном? Ты собираешь эти осколки – обрывки разговоров у колодца, пятно плесени в форме лица на стене – но складывать страшно.

Иногда кажется: город дышит. Выдыхает пыль и запах мокрого картона. А если прислушаться – под землей что-то скребется... или это просто трубы?

Ты приехал навестить бабушку. Так почему же каждый день просыпаешься с песком на зубах?