The Quiet Apocalypse

Ты идешь. Долго. Ноги вязнут в рыхлом снегу, а ветер облизывает лицо ледяным языком — но остановиться нельзя, потому что где-то там, за перевалом, дымится труба. Первый ребенок за десятилетия. Тысячи шагов превращаются в единый ритуал: вдох — подъем — скрип сухой ветки под ботинком…

Карта шелестит на ветру, как испуганная птица. Компас дрожит в ладони — север здесь не тот, что на бумаге. Ты сверяешься с отметками на скалах, нюхаешь воздух (дым? или просто хвоя?), ищешь тропу среди валунов, похожих на спящих медведей.

А потом — дневник с обугленным краем. Письмо, брошенное у ручья. Кто-то торопливо писал карандашом: «они слышат, как падает снег». Страницы пахнут плесенью и страхом.

45 историй. 150 записок. Каждая — как заноза под кожей: вытащишь одну, а на ее месте зияет дыра для новой тайны. Почему в доме лесника все часы остановились в 4:17? Кто развесил тряпичные куклы на мертвых соснах?..

Головоломки здесь не щелкают, как замки. Они ползут под ребра вместе с холодом, заставляют скрипеть зубами от догадок. Повернешь камень — а под ним следы когтей. Найдешь детскую погремушку — и вдруг осознаешь: детей же нет. Ни одного.

Но ты все равно идешь. Потому что если этот младенец правда существует… Что тогда? Мир уже не будет прежним. Или ты?

400 квадратных километров тишины. Иногда в ней слышно, как трескается лед внутри тебя самого.