Chromo XY

Шон даже не успел понять, как его глотку обожгла горьковатая жидкость из пробирки. Лабораторный воздух пахнет озоном и старыми книгами, а Ребекка смотрит на него так, будто уже видит что-то... другое.

Ты просыпаешься с тяжестью в груди — нет, не так. С весом. Мягким, теплым, чужим. Рука скользит по бедру, и кожа отвечает мурашками, будто кто-то провел смычком по натянутой струне.

Грег пялится на тебя дольше обычного. Его пальцы сжимают пивную банку так, что алюминий хрустит. Ты знаешь этот взгляд — он ловит себя на том, что сравнивает твой новый смех со старым. А потом быстро отворачивается, будто обжегся.

Ладно, Селин. Теперь ты слышишь, как шелестит юбка при ходьбе, чувствуешь, как прядь волн прилипает к влажной шее после душа. Ребекка предлагает «скорректировать аномалию», но ее голос дрожит — она уже не уверена, ошибка ли это.

Каждый выбор здесь — как прикосновение к раскаленному металлу: сначала кажется, что терпимо. Пока не почувствуешь запах собственной кожи...

Ты можешь нырнуть в архивы клиники, рыться в записях с синими от кофе пальцами. Или позволить Грегу научить тебя завязывать шнурки на этих чертовых босоножках — его дыхание горячее на затылке, а в горле комок смешного стыда.

А может, просто прижать Ребекку к столу с пробирками? Они звенят, как хрупкие предостережения...