Tricolour Lovestory

Пятнадцать лет Эшли прожил в комнате, где обои желтели от криков. Воздух там густел, как сироп, каждый вдох — через зубы, каждый выдох — с оглядкой. Родители оставляли на его запястьях следы не от колец, а от ремня — бледные полосы, которые чесались под школьным рукавом.

Но потом они уехали. И тишина оказалась... громкой.

Ты знаешь, как пахнет акварель в пустом классе? Горьковато-сладко, с примесью пыли. Он купил краски втайне — дрожащими пальниками размазывал по бумаге то, что не смел сказать вслух. Кружок рисования стал червоточиной в его календаре: два часа в неделю, когда можно дышать полной грудью.

А потом появились они. Дейзи — ее голос напоминал шелест страниц, движения точные, как штрихи карандаша. Она помнила его еще тем мальчиком, что прятал синяки под свитером. Вайолет же ворвалась с треском: смех звенел, как разбитый стакан, а запах ее духов перебивал даже запах растворителя.

Ты когда-нибудь ловил себя на мысли, что боишься собственного счастья? Эшли замирал у двери квартиры — вдруг родители вернулись? Вдруг узнают? Кисточки под кроватью казались ему уликами, а улыбки девушек — чем-то временным, как узор на луже после дождя.

Миллион слов... и среди них нет ни одного правильного ответа. Выбираешь промолчать — Дейзи опускает глаза. Съязвишь — Вайолет заденется, но уже через минуту тянет тебя за руку куда-то. А если рискнешь признаться? Бумага под пальцами шершавая, сердце колотится так, будто рвется наружу...

Тридцать часов пути к одной из концовок. Ты услышишь скрип парт, почувствуешь липкую влагу ладоней перед звонком домой. Увидишь их: одну — в бикини (солнце скользит по ее плечу), другую — в свитере до пят (пахнет стиральным порошком и чем-то неуловимо детским).

Но главное — этот момент перед выбором: когда экран гаснет на секунду... и ты уже знаешь — что бы ни выбрал, все равно пожалеешь.