Fairy Picturebook of Hero and Sorceress

Тысяча девятьсот восемьдесят третий сундук, а все те же медные гроши — пальцы уже ноют от щелчков по замку. Но где-то между ржавыми доспехами и пучком мокрицы вдруг блеснет алый шелк: новое платье для нее.

Она не просто ждет у костра. Ее волосы — теплые, как смола у горлышка флакона, — уже касаются земли. Разрежешь ножницами (хруст влажных стеблей), соберешь в косу (запах лаванды и пыли), а завтра они снова отрастут...

Ты помнишь, как ее бедра дрожали при первом ударе меча? Теперь броня сидит плотнее — не из-за доспехов. Грудь тяжелеет от зелий, живот подрагивает от голода, если забыть бросить в котел кусок мяса. А эти дурацкие ленты на чулках вечно развязываются в бою — хлопают по коже, как крылья нетопыря.

Демоны пахнут жженым сахаром. Их кровь оставляет на клинке липкие полосы — приходится скрести ножом о камень, пока она не превратится в розовую пену. Но разве это важно, когда в кармане звенят монеты? Новые туфли с бантами будут теснить пальцы... Или купить сразу два флакона эссенции лунного света?

Кто-то скажет: «Просто крафтинг». Но ты же чувствуешь, как иголка протыкает кожу фрукта — сок стекает по запястью. Смешаешь не те травы — и зелье вспыхнет фиолетовым пламенем, опалит ресницы. А потом продашь его слепому алхимику за тройную цену...

Вечер. Палатка пропахла потом и металлом. Она спит, обняв посох — ногти вчера красили в цвет спелой сливы. Завтра снова дорога: король демонов не умрет сам. Но сначала надо почистить платье... или просто снять его?