Bloom Again

Ты раскрываешь тетрадь с потертым корешком — страницы пахнут пылью и чернилами, которые уже слегка выцвели. Кэйити ведет этот дневник так, будто каждая запись оставляет царапину на его ребрах. Пять имен: Сэнри пахнет жасминовым чаем, Каэдэ всегда прикасается к твоему плечу левой рукой, Миу смеется с хрипотцой, Хина прячет под браслетом шрам… и та, чье имя он сначала пишет, потом зачеркивает.

Шесть человек сплетаются в клубок из неловких пауз, случайных касаний, слов, застрявших в горле. Ты заметишь, как Сэнри сжимает кулаки, когда думает, что никто не видит. Уловишь дрожь в голосе Каэдэ перед тем, как она резко меняет тему. А потом поймешь: они все играют в одну игру — притворяются, что прошлое не оставило синяков на их сердцах.

Но разве можно обмануть собственные пальцы? Они сами тянутся к старым фотографиям, к номеру в телефоне, который давно не отвечает. Игра балансирует на грани между «может быть» и «никогда». Вот Хина роняет стакан — осколки звенят по полу, а ты вспоминаешь, как год назад она разбила точно такой же. Прогресс или порочный круг?

Иногда кажется, будто воздух между ними густеет до состояния желе. Шаги по мокрому асфальту после дождя звучат громче любых признаний. А потом — тишина. Такая, что слышно, как кто-то перелистывает страницы своего дневника в соседней комнате…

Они учатся отпускать. Нет, скорее — отрывать. С мясом, с нитками засохшей крови. Кэйити пишет: «Сегодня Сэнри улыбнулась по-настоящему», но тут же добавляет: «или мне это только показалось?» Ведь если вглядываться слишком долго, любая эмоция распадается на пиксели.

Финал? Он пахнет не фиалками, а лекарствами и осенней сыростью. Но где-то между строк остается тепло от случайного соприкосновения ладоней в переполненном вагоне. Может быть, этого достаточно?