Boobageddon

Мир трещит по швам — в буквальном смысле. Ты просыпаешься от гула, похожего на скрежет костей вселенной, а за окном уже пляшут перекошенные силуэты того, что раньше называлось законами физики. Воздух пахнет озоном и чем-то… липким, сладковатым, будто расплавленный сахар на раскаленной сковороде.

Ты не герой. По крайней мере, пока. Но вот они — женщины, которые втянулись в этот бардак вместе с тобой. У одной пальцы дрожат на рукояти ножа, у другой губы обветрены от шепота заклинаний, третья просто смотрит вдаль, будто видит сквозь трещины в реальности. Их кожа покрывается мурашками от порывов ветра из несуществующих измерений.

А потом — ведьмы. Не те, из сказок, а те, что прячутся между строк истории. Их ритуалы оставили шрамы на ткани мироздания, и теперь ты ковыляешь по этим рубцам, пытаясь собрать осколки воедино. Магия здесь не сверкает — она сочится, как гной из незаживающей раны.

Между схватками с тварями из кошмаров и попытками понять язык мертвых цивилизаций находятся… другие моменты. Тепло чужого дыхания на шее, пальцы, впивающиеся в бедра так, чтобы остались синяки-воспоминания. Это не награда — это передышка. Или проверка: сможешь ли ты разделить желание плоти и тяжесть долга?

Каждый твой выбор отдается эхом в пустоте между мирами. Спасешь одну — потеряешь другую. Примешь помощь — отдашь часть себя. А что если правда в том, что ничего исправить нельзя? Только представь: все эти вселенные, похожие на лопнувшие гранаты… и ты, зажавший их осколки в кулаке до крови.