Lonely Christmas

Ты остаешься один. Восемь лет, пустой дом, и этот листок с заданиями — будто договор с самим Рождеством: укрась елку, разложи печенье, не выходи на улицу. Радио бормочет что-то о побеге, но ты еще не понимаешь, как близко трещина на стекле...

Сначала все пахнет мандаринами и воском свечей. Иголки сосны цепляются за свитер, а из кухни тянет ванилью. Ты на цыпочках тянeшься к верхним веткам — и вдруг скрип. Не из-под ног. Где-то за стеной.

Ночь превращает знакомые вещи в чужие. Тени ползут по обоям, как мокрые пальцы. Ты прислушиваешься к тиканью часов, но слышишь только собственное горло — оно сузилось до размеров горошины. А потом... снег хрустит. Не так, как под сапогами родителей. Медленнее. Будто кто-то пробует его на вкус.

Ты гасишь свет. Теперь дом дышит в такт тебе — прерывисто, с паузами. Холодный пар от окна слизываешь рукавом. Надо проверить замки? Или притвориться, что спишь? В коридоре что-то роняет серебряный шарик...

А радио все бормочет.