TAXIDERMY

Ты заказываешь коврик из медвежьей шкуры — а получаешь подвал, пропахший формалином и гниющими шкурами. Фонарик выхватывает из темноты стеклянные глаза чучел, но хуже всего, когда он гаснет: пальцы нащупывают что-то мокрое, липкое, и ты не хочешь знать, что это.

Музыка взрывается, как разбитая виниловая пластинка — значит, он близко. Топор скрипит по бетону, вороны кричат будто за твоей спиной. Прыгаешь через ямы с костями, но каждый раз думаешь: а если промахнешься?

Записки тут везде — на клочках обоев, под оторванными ногтями. Они шепчут о том, как братья таксидермисты вдруг перестали разделывать животных. Алекс бормочет что-то про «неправильный заказ», но ты уже понял: здесь все неправильно. Даже воздух — густой, как бульон из старого мяса.

Полтора часа? Можно уложиться в тридцать минут, если не прятаться в шкафу каждый раз, когда слышишь карканье. Но кто рискнет пропустить эти моменты — когда сердце бьется в горле, а экран покрывается царапинами пленки?