Kana: Little Sister

Городок спит под шум дождя, а ты — Тодо Такамичи — разминаешь затекшую спину у окна. В комнате пахнет лекарствами и чуть перестоявшимся чаем. Кана кашляет за тонкой стеной, и этот звук въедается в виски глухим эхом.

Ты знаешь каждый сантиметр её лица: как дрожит нижнее веко перед слезами, как пальцы цепляются за край одеяла, будто оно удержит её здесь. Врачи разводят руками, но их слова растворяются в скрипе больничной койки, в шепоте листьев за окном.

Ты выбираешь реплики как костыли — одни слишком хрупкие, другие режут подмышки. Соседка-старушка суёт банку варенья «для девочки», и липкий сладкий запах смешивается со стерильным холодом комнаты. А потом внезапно спрашивает, веришь ли ты в жизнь после... Голос обрывается, будто споткнулся о порог.

Кана рисует карандашами на обоях — кривых котиков, солнце с лучами-спиральками. Говорит, что так они не забудут её. Ты стираешь ладонью мурашки по рукам и придумываешь историю про космических котов, пока голос не начинает предательски дрожать.

Кат-сцены вспыхивают как старые фотографии: вот вы на пустынной станции, где ветер срывает с губ слова; вот врач роняет ручку, и она катится под шкаф с глухим стуком. Текст ползёт по экрану медленно, будто капельница.

А потом выбор: настаивать на очередном лечении или украсть Кану в три ночи, чтобы показать ей море? Решение давит на грудную клетку тяжелее гипсовых слепков. Игра не спрашивает, готов ли ты. Она знает — нет.