SEPTEMBER 1999

Ты просыпаешься на матрасе, воняющем пылью и потом. Пол скрипит под босыми ступнями, но звук тонет в грохоте грома за стенами. Время — 3:42, дата горит в углу экрана, как цифры на будильнике с разряженной батарейкой. 18 сентября 1999 года. Или нет?

Комната дышит. Стены сжимаются, когда ты не смотришь. Дверь в коридор приоткрыта ровно настолько, чтобы пропустить полоску света — желтого, липкого, как старое масло. Ты идешь вперед, но пол внезапно проваливается под ногами, и вот уже ковер под тобой другой: выцветший, в пятнах, которых минуту назад не было. На календаре теперь 12 июля.

Дождь стучит по крыше одинаково во всех временах. Ты пробуешь толкнуть дверь ванной плечом — она поддается с хрустом, будто кости ломаются в суставе. Внутри зеркало затянуто плёнкой конденсата. Если приблизить лицо, можно разглядеть чей-то силуэт за спиной... или это просто тень от полотенца?

Ты не играешь — ты задыхаешься в этом доме. Камера дергается, как будто её держит кто-то дрожащими руками. Даты мелькают: 1998, 2002, потом снова 1999-й, но уже октябрь. Стены покрываются плесенью и тут же очищаются; на кухне то пустая бутылка из-под виски, то детская соска.

А потом экран гаснет. Ровно через пять минут тридцать секунд. Монитор отражает твое лицо — такое же растерянное, как у того человека в зеркале.