Superscout

Ты берешь в руки не контроллер, а что-то вроде лупы — придется всматриваться в каждый пиксель. Шуай Гэ дышит где-то за экраном, его потрескавшиеся губы шевелятся, когда он затягивается сигаретой. Вонь дешевого табака въедается в пиджак, но ты ведь уже привык?

Каждый диалог — это не выбор реплики, а прикосновение к раскаленному утюгу. Сначала кажется, что терпимо. Потом кожа слезает лоскутами. Ты говоришь с барменом о погоде, а через час его труп находят в переулке — и да, это твои пальцы оставили синяки на его шее. Или не твои?

Здесь ветер свистит по-разному в зависимости от того, солгал ты или нет. Если соврешь матери главного героя, скрип половиц станет громче — будто дом точит червоточину. А если сорвешь с нее одеяло и увидишь шрам от ножа… Ну, попробуй.

Ты думаешь, это просто ветвистый сюжет? Ошибаешься. Это живое тело, где каждый капилляр ведет к отдельной катастрофе. Выпьешь с другом — проснешься в чужой квартире с окровавленными кулаками. Откажешься — услышишь, как трещит лед под ногами у девчонки, которую не успел спасти.

А потом перезапустишь игру. И поймешь: запах жареных каштанов из ларька на углу — на самом деле горелая проводка. Или нет?

Сколько раз можно перечитывать письмо мертвого отца, прежде чем заметишь пятно от слез на бумаге? Твоих или его?

Здесь даже молчание кричит.