Gray Skies, Dark Waters

Ты проснешься в этом мире, как будто кто-то вырвал страницу из твоей собственной жизни. Серое небо прилипло к горизонту, как старая кожа, а вода в заливе пахнет ржавчиной и забытыми обещаниями. Как звучит исчезновение? Тише шепота волн, глуше стука капель по крыше...

Семнадцать лет — достаточно, чтобы помнить тепло маминых рук, но слишком мало, чтобы понять, почему ее пальцы вдруг разжались. Лина Гарретт знает только одно: правда где-то здесь, в Аветтс-Лэндинге, между криками чаек и скрипом старых качелей. Ты будешь копаться в семейных альбомах с выцветшими уголками, находить письма с обгоревшими краями. Каждый листок — как заноза под ногтем.

Городок дышит легендами. Ветер приносит обрывки разговоров из баров, где рыбаки спорят о русалках с сигаретами в зубах. Ты проведешь пальцем по пыльным витринам магазинов — а они ответят тебе холодом стекла. Даже детские рисунки на стенах школы кривятся в странных местах, будто кто-то дернул за край бумаги...

Выборы здесь — не кнопки в диалоговом окне. Это когда ты решаешь, поднять ли ту фотографию с пола, зная, что мама на ней уже не улыбается. Или оставить — пусть лежит там, где упала.

Три часа. Столько нужно, чтобы пройти игру, и целая жизнь, чтобы отмыть от пальцев запах морской соли и лжи. Ты откроешь дверь в тот самый дом у пристани — скрип петель звучит как вопрос. А внутри... Ну разве настоящая любовь когда-нибудь бывает тихой?

Механика проста: кликай, собирай, комбинируй. Но попробуй сложить пазл из обрывков сна — он все равно не сойдется по краям. Головоломки прячутся в странных местах: в ритме качающихся штор, в том, как тень от фонаря ложится на воду ровно на три секунды дольше нужного...

А еще есть рассказы. Короткие, как удары сердца перед падением. Вирджиния шепчет их тебе на ухо, пока ты листаешь чужие дневники с потрескавшимися корешками. Кто решил, что прошлое должно оставаться на бумаге?