MARD

Ты приехал сюда, потому что отпуск — удобный предлог. Хижина в шведском лесу пахнет смолой и пылью, а пол скрипит так, будто под досками кто-то шевелится. Спек тычется носом в твою ладонь: теплый, живой якорь среди этого молчания.

Отец оставил не только стены. На полках — книги с потрескавшимися корешками, страницы шуршат, как сухие листья под сапогами. Его записи... Ты узнаешь почерк, но не понимаешь, почему буквы дрожат ближе к концу. Легенды о существе, которое дышит где-то за соснами. Оно старше этих скал.

Ты идешь по лесу, и ветки цепляются за куртку, будто пытаются остановить. Спек рычит на пустоту — ты еще не видишь, но уже чувствуешь: что-то впилось в воздух холодными зубами. Ночью хижина становится крепостью, если не думать о том, как сквозь щели в окнах тянет сыростью из чащи...

Пещеры глухим эхом возвращают каждый твой шаг. В темноте пальцы натыкаются на резьбу на стенах — не руны, нет, скорее следы от когтей. А потом лай пса обрывается так резко, что уши звонят от тишины.

Ты собираешь обрезки правды: вырванные страницы, обугленные фотографии. Отец боялся не волков. Он боялся того, как лес смотрит в спину, когда поворачиваешься к нему лицом...