Further Education

Где-то между треском неоновых вывесок и скрипом кожаного сиденья в кабинете Флинн Кейси разучился дышать ровно. Его пальцы помнят вес пистолета лучше, чем тепло чужой ладони. А ведь когда-то он верил, что шрамы — это только на коже.

Разделенные Штаты 80-х давят на виски запахом бензина и пороха. Здесь каждый твой выбор оставляет след — кровью или чернилами на документах. Кармин научила его читать улики, но кто научит читать людей? Элоди смеется над этим, закуривая третью сигарету подряд: ее смех звучит как сломанная пластинка. Они росли вместе, а теперь она смотрит на него так, будто видит сквозь трещины в броне.

Рой называет это «техасской терапией» — когда вместо слов достаточно хлопка по плечу и бутылки чего-нибудь крепкого. Но даже его молчаливая уверенность не залечит пустоту, которую оставила РунАяти. Ее имя до сих пор обжигает горло, как зимний ветер в Рейкьявике.

Ава знает, что он приходит по воскресеньям не ради пирога с вишней. Ее руки пахнут корицей и старыми книгами — единственное, что напоминает о доме. Ксиомара молча подсовывает ему записки с адресами нуждающихся: они оба понимают язык тихих жестов.

Ты раскроешь дело о пропавшем дипломате или сначала проверишь ту анонимку с запахом жасмина? Проследишь за ниточкой коррупции до самого верха или сорвешься в погоню за призраком из прошлого? Здесь даже правда имеет вкус — чаще всего металлический.

А потом будет тишина. И ты поймешь, что детектив — это не тот, кто находит ответы. Это тот, кто учится жить с вопросами... пока где-то за стеной плачет ребенок или щелкает затвор фотоаппарата.