Riverside Cabin

Два тела в одном пространстве — слишком близко, чтобы дышать спокойно, но недостаточно, чтобы коснуться. Скрип половиц под босыми ступнями, запах сосновой смолы, въевшейся в стены… Ты слышишь, как трещит лед в стакане, пока они молчат.

Лес за окном — не декорация. Он давит влажным воздухом, обвивает стволами, шепчет что-то сквозь листву. Ты ждешь, когда один из них сорвется: потянется к другому или разобьет этот хрупкий вакуум криком. Но они лишь перебирают салфетки на кухонном столе, оставляя отпечатки пальцев на конденсате.

Кто здесь заперт? Они — или ты?

Каждый диалог — как прикосновение к синяку: сначала осторожно, потом с болезненным любопытством. Слова цепляются за кожу, оставляют следы. "Ты помнишь?" — спрашивает он, а в комнате вдруг становится жарко, будто включили печь. Она отворачивается к окну, но ты видишь, как дрожит ее нижняя губа.

Интимность здесь не в постели. Она — в том, как он поправляет одеяло на ее плече, не дотрагиваясь. В звуке глотка воды посреди ночи. В том, что ты знаешь: если бы дверь открылась сейчас… они бы не вышли.

Ты ловишь себя на мысли — а что бы выбрал ты? Подавил бы этот ком в горле или дал ему прорваться? Игра не дает ответов. Только шелест страниц в дневнике, который кто-то слишком торопливо закрыл…