Midnight Terror

Поездка в Токио начинается с теплого привкуса зеленого чая на губах и смеха в такт стуку колес. Концерт, отель, вечерние огни — все как в туманной открытке, пока радио не скрипит предупреждением: кто-то вырвался на свободу. Кожа тут же покрывается мурашками, но ты глубже зарываешься в кресло. Разве это твоя история?

Первая ночь. Шум лифта за стеной звучит как скрежет зубов. Ты просыпаешься от того, что дверь в номер приоткрыта... или тебе кажется? Кондиционер дует ледяным дыханием в спину, а на тумбочке — след от влажных пальцев.

Он не приходит сразу. Сначала исчезают мелкие вещи: сережка из чемодана, ключ от мини-бара. Потом — тихий стук в стекло, будто ветер, только на улице штиль. Ты включаешь свет — пусто. Выключаешь — слышишь, как кто-то царапает ногтями по двери... или это скрипит твое сердце?

С каждым часом правила меняются. То находишь записку с чужим почерком под подушкой («Ты уже видела мое лицо»), то обнаруживаешь фото в телефоне: ты спишь, а за шторой — силуэт. Страх становится липким, как пот на шее. Ты начинаешь проверять замки по пять раз, но знаешь — это бессмысленно. Он уже внутри.

А потом — выборы. Не те, что в меню игры, а те, что вырываются из горла вместе с криком. Отдать телефон или спрятать его под дрожащими ладонями? Бежать по лестнице, где свет мигает как предсмертный спазм, или затаиться в лифте с зеркальными стенами? Зеркала... они ведь тоже лгут?

К финалу ты перестаешь понимать, где его игра, а где твоя. Руки сами тянутся к дверной ручке, хотя разум шепчет: «Не выходи». Голос родственницы звучит чужим — может, она тоже часть этого? Давление нарастает волнами: вот ты уже соглашаешься на условия, которые утром показались бы безумием.

И самое страшное — не кровь на простынях и не хрип за стеной. А то, как легко ты привыкаешь к этому шепоту в темноте...