One Of The Victims

Просыпаешься с хрустом веток под спиной — небо сквозь кроны бледное, как старая рана. Воздух пахнет гнилыми листьями и чем-то металлическим. Винтовка рядом, холодная, чуть липкая от росы. Патронов ровно столько, чтобы понять: это не подарок, а издевка.

Первые шаги даются тяжело. Мозг еще вязкий, как сироп, но тело уже знает — эти шорохи за спиной не ветер. Они медленные, шаркающие. Пока не увидишь их лица, можно притвориться, что это просто люди... пока один из них не споткнется о корень и не упадет в метре от тебя, обнажив челюсть с обломками зубов.

Дом на опушке — не спасение, а ловушка. Скрип половиц звучит громче выстрела. В подвале пахнет плесенью и тлением, а за каждой дверью — либо патроны, либо то, что когда-то было человеком. Ключи ржавые, будто их специально прятали в сырости.

А потом — арена. Тесная, как клетка. Здесь нет сюжета, только мышечная память и адреналин, сводящий пальцы в судороге. Мутанты бегут по стенам, зомби ползут из вентиляции... а ты смеешься — потому что иначе сойдешь с ума от этого цокота когтей по бетону.

Сложность? Она приходит незаметно: сначала ты боишься темноты в коридорах, потом — света в дверных проемах. На "нереальном" уровне даже дыхание кажется предательством — они слышат его сквозь стены.

Оружие — продолжение руки. Винтовка бьет точно, но отдача оставляет синяк на плече. Пистолет легкий, почти игрушечный... пока не увидишь, как пуля разрывает глазницу мутанта, и он еще пять секунд бежит на тебя по инерции.

А потом снова лес. Тишина. И понимаешь: выход — это миф. Есть только пауза между волнами...