This Bed We Made

Пальцы скользят по бархатистой обивке чемодана с чужой монограммой — внутри пахнет лавандой и чем-то резким, аптечным. Ты не должна этого делать, но разве удержишься, когда за дверью слышится шаг, а в кармане у тебя уже лежит чужое письмо с надорванным краем?

1950-е обволакивают тебя: скрип паркета под чулками, приглушенный смех из-за стены, пятно от помады на бокале. Ты — Софи. Не просто горничная, а паук в кружевных перчатках, плетущий нити между номерами отеля Clarington. Здесь каждый ключ поворачивается с упругим щелчком, открывая не только комнаты, но и трещины в идеальных масках постояльцев.

Выбираешь Бет — ее голос звучит как сигаретный дым, обжигающе-теплый? Или Эндрю, который прячет глаза за стеклами очков, но ты заметила, как дрожат его пальцы, когда он листает чужие дневники? Осторожно. Доверие здесь — как узор на запотевшем зеркале: проведешь рукой — и он исчезнет.

Головоломки — не просто замки на шкатулках. Это стук сердца в груди, когда ты понимаешь: фотография в рамке лежала иначе. А этот запах жасмина в номере 217... он был и на платке у мертвого гостя.

Ты прибираешь комнаты. Слишком тщательно. Каждый сдвинутый предмет оставляет след — не только на полированной поверхности, но и в чьей-то судьбе. Кто-то заметит пропажу? Или ты сама станешь пропажей, когда тайна отеля Clarington разожмет свои челюсти...

Готов ли ты стряхнуть пыль с этой истории? Она въелась в кожу глубже, чем запах дешевого одеколона.