Your Dry Delight

Кожа на висках стынет от кливлендского ветра, когда ты впервые замечаешь пятно виски на галстуке Рихтера — не его, конечно. Чужое. Воняет дешевым дубом и тревогой. 1920-й год шепчет тебе на ухо через треск граммофона в соседнем баре, где уже три месяца никто не пьет. По крайней мере, официально.

Ты копаешься в бумагах, но пальцы скользят по конвертам, будто по мокрому стеклу — все эти отчеты о «задержанных молочных фургонах» с бутылками вместо сливок. Лесли стучит каблуками по полу: ее смех режет воздух, как лезвие бритвы. Она знает, что ты заметил ее взгляд на твоей записной книжке. Там крестики возле фамилий, которые вдруг ведут к одному человеку...

А потом он появляется. Босс. Его пальцы обвивают стакан с «минеральной водой», но твое горло судорожно сжимается — ты же видел, как бармен наливал туда нечто янтарное. Он улыбается, и внезапно детективная миссия кажется детской игрой в песочнице. Разве можно арестовать человека, от которого пахнет дорогим табаком и властью?

Ты выбираешь реплику: спросить про поставки или промолчать. Каждое слово здесь — шаг по тонкому льду над пропастью между законом и... чем-то другим. Записки на полях объяснят тебе, что «газобанг» — это не автомобиль, а дубинка. Что шепот про «медвежью лапу» не имеет отношения к зоопарку.

20 000 слов — и половина из них пахнет коньяком и ложью. Ты уткнешься носом в воротник чужого пальто во время погони по крышам: запах снега, пороха и чего-то сладкого — может, крови, а может, женских духов Лесли? Или это он опять рядом?

История напишет себя сама: ты лишь проводишь пальцем по экрану, выбирая, кому позволить прикурить тебе сигарету...