Life in Windvale

Ты чувствуешь запах земли на руках, когда пропалываешь грядки, а солнце прилипает к спине липким слоем пота. Жена смеется в доме — не тебе, кому-то другому. Ты сам предложил это, помнишь? Но теперь звук ее голоса, переливающийся через порог, щекочет под ребрами как холодное лезвие.

Каждый вечер начинается с неловкого молчания за ужином. Потом — разговоры, которые обжигают горло, как крепкий виски. «А если попробовать…» — она не договаривает, пальцы скользят по краю стакана. Ты киваешь.

Ветер приносит запах чужого одеколона с ее кожи. Ты замечаешь следы на простынях, которых не оставлял. Игра превращает эти детали в механику: чем чаще отворачиваешься, тем стремительнее ветер уносит твою жизнь в сторону.

Кто решает, где граница? Ты разрешаешь ей уходить в город в том платье, которое облегает бедра как вторая кожа. Потом слушаешь, как она описывает чужие прикосновения — шепотом, с дрожью в голосе. В темноте это звучит почти искренне.

Ферма становится театром: сосед помогает чинить забор, его руки покрыты стружкой, а взгляд скользит ниже твоего пояса. Жена подает ему лимонад, специально нагибаясь. Ты делаешь вид, что не замечаешь. Или действительно не замечаешь?

Иногда кажется, будто игра читает тебя лучше, чем ты сам. Выбираешь диалог «Я не против» — и вот уже ее губы пахнут чужим табаком, а сюжет ветвится, как виноградная лоза. Можно ли вернуть все назад? Нет. Только вперед — через густой туман ревности и странного возбуждения, которое пульсирует внизу живота каждый раз, когда она опаздывает к ужину…