Devil's Hideout

Ты входишь в больницу, и сразу — запах плесени, въевшийся в стены, как старая болезнь. Пол скрипит под ногами, но не от ветхости — будто кто-то осторожно переступает следом. Лорен не верит в призраков, но здесь даже воздух кажется чужим: густой, липкий, обволакивающий горло.

Аттикус шепчет что-то в трубку. Его голос дрожит — или это помехи? Ты не успеваешь спросить. В коридорах эхо повторяет твои шаги с опозданием на полсекунды, словно пространство дышит вразнобой.

Культисты оставляют следы: обгоревшие свечи, царапины на дверях, будто кто-то пытался выбраться изнутри. Но их лица... ты видишь только краем глаза. Они растворяются в темноте быстрее, чем успеваешь понять — реальность это или галлюцинация от усталости.

Каждая комната — ловушка для нервов. Вот детская кроватка: одеяло сдвинуто, будто кто-то только что встал. Вот кабинет с разбитыми флаконами — запах лекарств смешался с чем-то металлическим. Ты поднимаешь записку: «Они не умирают». Чей почерк? Сестры? Или того, кто наблюдал за ней?

Головоломки здесь живые. Поворачиваешь рычаг — где-то стонут трубы. Находишь ключ — слышишь смех за спиной. Аттикус говорит, что это ветер. Ты веришь ему?

Заброшенные улицы за окном пустынны, но чувство слежки не исчезает. Может, это тень от фонаря... или чья-то рука, замершая в темноте? Ты ускоряешь шаг — и тут же жалеешь: звук каблуков по асфальту слишком громкий.

Здесь нельзя ошибаться. Пропустишь дрожь в голосе Аттикуса — пропустишь подсказку. Не заметишь пятно на стене — не увидишь карту. А если дрогнешь перед выбором... что тогда?

Больше вопросов, чем ответов. Больше страха, чем надежды. И главное — ты уже часть этого места. Оно пульсирует в висках, цепляется за одежду, шепчет: «Игра только начинается».