So long as there is Mercy

Тык-тык — пальцы скользят по кукольной двери, а за ней пахнет воском и пылью, как в старом сундуке с костюмами. Здесь все не так: стены дышат, обои шепчут, а брат где-то рядом — его смех тонет в коридорах, будто шарики ртути рассыпались по полу.

Придется копаться в этом доме-ловушке. Собирать осколки воспоминаний: мамин шарф, пропитанный лекарствами, отцовые часы, застывшие на 3:17. Мачеха оставила их тут не просто так — каждый предмет зубами впивается в кожу, напоминая: наследство твое, но выхода нет.

А потом появится он — Люсьен. Его пальцы обуглены, но пламя в ладонях теплое, почти живое. Он научит жечь свечи, чтобы тьма не липла к пяткам… Хотя разве огонь поможет, когда стены сжимаются, как ребра мертвеца?

Головоломки здесь — не просто шестеренки и рычаги. Повернешь не туда — и комната вздохнет, выдавливая из углов черные нити. Найдешь ключ — а он скрипит на зубах, будто кость. И все ради чего? Чтобы услышать, как за стеной скребется что-то маленькое… Может, брат? Или одна из тех детей-призраков, что шепчутся в вентиляции?

Ведьма знает, что ты близко. Ее шелковое платье шуршит этажом выше — она считает шаги. Но дом уже не ее: двери расползаются в паутину трещин, полы гнутся под ногами… Осталось только решить — кто первый сломается.