Our Secret Below

Просыпаешься на холодном бетоне. Губы слиплись от сухости, а в висках стучит — будто кто-то запер там насекомое и теперь оно бьется о череп изнутри. Ниа пытается пошевелить руками, но цепи звенят, впиваясь в запястья. Кровь под кожей пульсирует в такт этому звуку.

В дверном проеме — силуэт. Парень с обветренными пальцами, нервно перебирающий прядь волос. "Не будь дурой", — бормочет он, избегая взгляда. Запах плесени смешивается с его потом. Дверь захлопывается, оставляя после себя тишину, густую, как сироп.

Но если прислушаться к скрипу половиц под коленями, развязать узлы в тряпье у стены... Бумага шуршит под ногтями, шершавая, как старая кожа. Записка. Чужая дрожь в строчках: *"за камнем"*. Камень холодный, но под ним — металл, пропитанный запахом ржавчины и чужих пальцев. Кусачки сжимаешь так крепко, что боль становится якорем.

Следующая комната — лабиринт из теней и забытых вещей. Кассеты шепчут что-то сквозь шум помех, журналы рассыпаются под пальцами, как осенние листья. Ключ прячется не в замке, а за фотографией с оборванными углами — улыбка на ней кажется слишком широкой.

А потом — провалы. Воспоминания? Сны? Руки в крови, но это не ее кровь. Голоса на кассетах вдруг становятся знакомыми...

Три конца. Три правды. Что страшнее: узнать, что ты монстр, или понять, что твой тюремщик — единственный, кто пытался тебя спасти?