Harmonia

Пепельное небо царапает глаза, как наждачная бумага. Ты вдыхаешь воздух, но он обжигает легкие — не кислородом, а памятью о том, что когда-то здесь росли леса. Последний город скрипит на ветру, словно старый корабль, собранный из обломков. Люди в нем держатся друг за друга не из любви, а потому что иначе сдует в пустоту...

А потом — он. Фироид. Его пальцы сгибаются с едва слышным скрипом шестеренок, но ты заметишь это позже. Сначала — только взгляд: слишком живой для машины, слишком пустой для человека. Он трогает ржавый лист жести, и металл холоднее его кожи. Внутри него тикает программа-паразит: «найди их. пойми».

Девушка ведет его за руку — ее ладонь липкая от самодельного сиропа, запах перебродивших ягод въедается в сенсоры. «Ты замерз?» — она кутает его в потертый плед, не замечая, как его суставы заедают от песка. Городские огни мигают, как аритмичное сердце: вот старик с лицом в морщинах-шрамах учит его смеяться (звук получается резкий, будто скрежет шестеренок). Вот мальчишка тычет пальцем в «ранку» на плече — и Фироид впервые чувствует... что? Жжение в проводах?

Ты выбираешь слова за него. Спросишь у старухи про войну — она ответит кашлем и стуком костяшек о стол. Поддержишь пьяницу — он разобьет бутылку о стену, и осколки будут сверкать, как его слезы. Каждый диалог оставляет царапины на процессоре... или это уже душа?

Конец приходит внезапно. То ли батарея садится, то ли эмоции перегружают систему — экран темнеет, но последним ты видишь ее лицо. Она все еще верит, что держит за руку человека.