Christmas Mutilator

Ты замерзаешь. Не только от снега, впитывающегося сквозь щели в стенах, но и от тишины — густой, как смола. Она прерывается только скрипом половиц под чьей-то ногой. Не твоей.

Хижина дышит. Стены сжимаются с каждым часом, потолок нависает ниже. Ты прислушиваешься к хрусту льда за окном, но это не буря. Кто-то осторожно переступает с ноги на ногу... или прижимает ладонь к стеклу, следя за твоими движениями?

Телефон в кармане жужжит — сообщение от Адама. "Где ты?" Он спрашивает так, будто не знает ответа. Или притворяется? Экран треснул ровно по центру, как и ваши с ним доводы вчера вечером.

Ты подбираешь нож — кухонный, тупой, единственное, что нашла в ящике. Металл липнет к пальцам от пота. В темноте запах крови смешивается с ароматом сосновых веток, разбросанных по полу... или это уже гниль?

Динамика убийцы — не алгоритм, а инстинкт. Он учится. Замечает, где ты оставляешь следы: разлитый чай (дрожь в руках), забытая заколка (волосы падают на лицо). Если спрячешься в шкафу дважды — в третий раз он проверит его первым.

А еще эти звонки... Голос на том конце шепчет цифры, даты, имена. Ты узнаешь их — из старых газет, из разговоров Адама с друзьями после полуночи. Правда ли, что у каждого дома есть скелеты? Или только у твоего?

Сколько времени прошло? Часы остановились ровно в полночь. Может, это знак... или просто села батарейка? Ты прикрываешь рот ладонью — дыхание обжигает кожу. Снаружи воет ветер, но звук ближе. Это не буря. Это смех.