Twelve Minutes

Квартира пахнет корицей и тушёным мясом — она снова поставила кастрюлю на слабый огонь, знаешь, чтобы не остыло. Дверной звонок разрезает этот уют как нож: столько раз уже слышал этот резкий *дзынь*, но каждый раз мурашки ползут по спине. Голос за дверью — гравий под сапогом, — требует впустить его. Ты не успеваешь ответить, и тогда начинается ломка костей...

Просыпаешься. Опять. Те же 12 минут, те же обои с едва заметным пятном над диваном (присмотрись — похоже на карту острова). Жена на кухне напевает что-то несвязное, а ты уже помнишь: через 4 минуты 37 секунд её пальцы согнутся в судороге, если не вырвешь у неё признание. Или не спрячешь нож. Или не...

Здесь всё — как комок проводов: потянешь за один конец — другой запутается ещё сильнее. Попробуешь отключить свет — услышишь, как детектив роняет ключи в темноте. Замрёшь у окна — заметишь, что соседний дом повторяет твою планировку, только без людей.

Ты будешь ошибаться. Много. Разбитая тарелка, крик, выстрел — и снова звонок. Но однажды поймёшь: петля не просто повторяется, она *дышит*. Запоминает твои движения, подстраивается... или это тебе кажется?

Голоса актёров шепчут прямо в ухо: её смех — шёлк по коже, его угрозы — лёд в животе. А потом тиканье часов станет громче собственного сердцебиения. Успеешь ли перевести стрелки до того, как всё замкнётся?