Languish

Ты просыпаешься на холодном полу — щека прилипла к линолеуму, пахнет пылью и сыростью. Где это? Вчерашний вечер расплывается, как чернила в воде. Дождь стучит по крыше, будто кто-то осторожно перебирает пальцами по жести. Дверь не поддается, замок скрипит от одной попытки — будто смеется.

Приходится шарить по стенам. Фонарик выхватывает обои с желтыми разводами, трещину в углу, похожую на змею. Вот пентаграмма, нарисованная чем-то липким... Мел? Губная помада? В ванной — слова из запекшейся крови, они шепчут: *посмотри под кроватью*. А под кроватью — детский рисунок. Черный дом, красные окна. Твои пальцы дрожат, когда переворачиваешь листок.

Здесь нет монстров. Только тишина, которая давит на виски. Тени ползут за тобой, когда поворачиваешься спиной. То ли зеркало искажает отражение, то ли... Стоп. Это вообще твое лицо?

Фотокамера в руках — не просто предмет. Она ловит то, чего не видишь глазами: силуэт в дверном проеме, надпись на стене, которой там секунду назад не было. Каждый снимок оставляет во рту вкус меди.

Комнаты похожи на ловушки: вот шкаф с одеждой пропавшей женщины — платья пахнут духами и страхом. Вот кукла без глаза... Ее голова поворачивается сама? Нет, это просто ветер. Или нет?

Ты не герой. Ты гость в чужом кошмаре. И правда где-то здесь — за этой дверью, под этим полом, в шепоте старых газет... Главное — не смотреть слишком долго в темноту. А то она начнет смотреть в ответ.