The Political Machine 2020

Кожа натягивается на костяк электоральной карты — вот она, Америка, в пятнах штатов, каждый со своим голодом. Выбираешь лицо: трещины у рта Байдена или оранжевый загар Трампа? А может, слепишь своего монстра, который запретит айфоны и узаконит мороженое по средам...

Деньги пахнут типографской краской и пылью гостиничных ковров. Ты швыряешь их на рекламу, но экран телевизора — скользкий. Одно неловкое слово в ток-шоу, и вот уже нейроны зрителей щелкают, как счетчики Гейгера: "не наш".

Самолёт дрожит в облаках, а под крылом — Огайо. Его фермы дышат кукурузой, но вчерашний митинг в Калифорнии оставил на пиджаке привкус гари. Тыкнешь пальцем в карту: строить стену или раздавать студентам долги? Шёпот советников гудит в висках, но решение — твоё. Оно осядет в желудке штата тяжестью, если угадаешь.

270 голосов. Цифра липнет к пальцам, как конфетная обёртка. Можно выиграть на харизме, можно — на деньгах... или вдруг обнаружишь, что Невада любит твиты про НЛО, а Мэн готов продать душу за субсидии рыбакам.

Ратуши пахнут кофе и потом. Здесь руки избирателей — тёплые и влажные — сжимают твою ладонь, но их зрачки пустые, пока не подкинешь нужную фразу. Берни орёт о Medicare For All, а ты... ты уже знаешь, что в Аризоне это вызовет только зевок.

Игра не про победу. Она про то, как язык прилипает к нёбу после десятого интервью подряд, как экран монитора режет глаза в три ночи, когда считаешь голоса в Пенсильвании... и про тот момент, когда понимаешь: страна — всего лишь кукла с тысячью нитей. Дёрнешь одну — шевелятся другие.