Baptisterio

Ты входишь в баптистерий, и сразу — запах старого камня, смешанный с чем-то сладковатым, гниющим. Стены здесь помнят больше, чем должны. Твои пальцы скользят по шершавой поверхности, цепляясь за трещины, будто кто-то выцарапывал послания в спешке.

Камера на шее тяжелеет с каждым шагом. Ты не просто снимаешь — ты ловишь моменты, которые не хочешь видеть. Вспышка на секунду вырывает из тьмы силуэты… или тебе кажется? Плёнка шепчет: *осталось три кадра*. А свеча в твоей дрожащей руке уже оплывает, воск стекает по металлу подсвечника, обжигая кожу.

Тишина давит на барабанные перепонки. Но это не настоящая тишина — где-то за спиной скрипнула дверь. Или это твой собственный пульс, гулкий, как удары молота?

Ты листаешь фотографии пропавших. Их лица размыты, будто кто-то провёл пальцем по мокрой эмульсии. Может, так и есть. Здесь время течёт иначе: минуты растягиваются в часы, а прошлое настигает внезапно…

Одна вспышка — и тени отступают. Но что делать, когда плёнка кончится? Свеча догорит. А тьма — нет.