Climber: Sky is the Limit

Холодный ветер впивается в щеки, а пальцы уже не различают текстуру скалы сквозь перчатки — только тупое онемение. Ты зажмуриваешься от снежной крупы, но все равно видишь: где-то выше, за стеной тумана, есть выступ. Или кажется, что есть. Веревка натягивается, как струна, а ледоруб скользит по льду с противным скрежетом...

Разве можно заранее предугадать, как поведет себя гора? План — это список предположений, который ветер рвет в клочья к полудню. Но ты все равно сверяешь карту, прикидываешь маршрут по трещинам на склоне, нюхаешь воздух — не пахнет ли свежестью надвигающейся лавины. Кошки цепляются за лед с хрустом, будто ломают сахарную корку. А потом внезапно проваливаешься по колено в снег, и сердце на секунду останавливается: не начало ли это белого ада?

Здесь каждый шаг — сделка с высотой. Разбить лагерь сейчас или рискнуть пройти еще двадцать метров? Кипятишь воду на горелке — она шипит злобно, будто не хочет подчиняться в разреженном воздухе. Чай из растаявшего снега пахнет железом и пустотой. Но когда пьешь его, обжигая губы, кажется, будто тело снова твое — хотя бы на десять минут.

А потом снова вверх. Мышцы ноют монотонно, как расстроенная скрипка. Иногда кажется, что гора дышит под тобой: то треск льда где-то в глубине, то внезапный камень, сорвавшийся со склона и пролетевший в сантиметрах от руки. Ты учишься слушать эти шепоты — или сойдешь с ума от их немоты.

И вот она — вершина. Вернее, ее иллюзия: просто площадка перед последним рывком. Снег здесь похож на песок времени: такой же сыпучий, ненадежный. Но если копнуть глубже...