Quartett!

Морозный воздух щиплет кожу, когда они выходят из консерватории — пальцы затекли от восьмичасовых репетиций, но в груди все равно жар. Ты слышишь, как скрипка ноет на последних нотах, будто не хочет отпускать день, а пианист ворчит себе под нос, разминая запястья. Они вернутся завтра. И послезавтра. Потому что здесь каждый дышит музыкой, как кислородом, а потом задыхается от страха: вдруг не хватит таланта?

Ты наблюдаешь, как виолончелистка прячет дрожь в руках за спиной, а флейтист смеется слишком громко — его смех звенит фальшью. Церковные колокола где-то далеко отсчитывают время до рождественского концерта, но они уже слышат шепот зала: эти четверо должны сыграть идеально. Или разлететься на осколки.

Выбор всегда кажется простым: подбодрить, промолчать, толкнуть к пропасти. Но попробуй угадать — какой жест заставит скрипача перестать грызть губы? Какое слово развяжет узел в горле у пианиста? Их страхи липкие, как смола: один тонет в перфекционизме, другой ищет спасения в пустых рюмках. А ты решаешь, станет ли их музыка тем самым зимним светом, что пробивается через витражные стекла... или просто треснет по швам от напряжения.

Иногда кажется, будто ноты живут своей жизнью — шевелятся под пальцами, сбегают с партитуры. Особенно ночью, когда в пустом классе остаешься только ты да рояль с недопетой мелодией. Вот тогда и понимаешь: создать гармонию куда сложнее, чем сыграть ее.