Selling Sunlight

Ты просыпаешься — и первое, что замечаешь: ветер. Он скользит по щекам, но там, где должна быть кожа, только холодная пустота. Магия маски впивается в кости, как ржавые гвозди. Ты не помнишь своего имени. Зато помнишь запах горячего воска и медных монет — они звенят в кармане, когда ты идешь по дороге, где солнце никогда не садится до конца.

Здесь время застряло в янтаре вечерних сумерек. Деревья шелестят стеклянными листьями, а рыбаки в Бирюзовом Атенеуме торгуют не рыбой, а снами — завернутыми в папиросную бумагу. Попробуешь поторговаться? Жрецы без плоти следят за тобой пустыми глазницами: их золотые ребра звенят на ветру, как колокольчики.

Торговля — это не просто обмен. Это танец на лезвии ножа. Одному скажешь «дружище», и он сбросит цену; другому хмуро буркнешь — и вот уже в руках сверток с чем-то... липким и теплым. Иногда выгоднее купить сплетню, чем меч. Особенно если знаешь, что в Зеленой деревне вино наливают не в кубки, а в прозрачные желуди — и пьют его через соломинки из собственных теней.

А потом будут пчелы. Огромные, с крыльями из позолоты. Они жужжат басовито, словно виолончели, и если поделишься с ними каплей меда (нет, не тем, что продают на рынке — настоящим), однажды проводят тебя к своему улью. Там стены сотканы из застывшего света... или это просто голова кружится от сладкого дыма?

Карта растет вместе с тобой. Вот повозка с разбитым колесом — помочь или украсть ящик с шепчущими грибами? Вон бард манит рукой: его шоу пахнет дешевым порохом и надеждой. Ты выйдешь на сцену и сыграешь роль: жадный скряга бросает монеты в толпу, а щедрый дурак раздает последние сапоги... Кто ты сегодня?

Солнце наблюдает. Оно всегда наблюдает. И ждет — когда ты накопишь достаточно сокровищ, чтобы предложить сделку. Но что дороже: лицо или то, что ты станешь после его возвращения?