Coffee Buns

Кафе пахнет пережаренными зернами и тревогой. Леонардо вытирает питчер — снова и снова, пока ладонь не начинает жечь от трения. За окном мелькают хвосты, уши, пятнистые морды. Два года город учится жить с этим. А он все протирает бокалы, будто стекло может защитить от того, что уже просочилось в воду, в воздух, под кожу.

Чай Кэмоно — не магия. Это липкий сироп на дне чашки, который заставляет кости скрипеть по-новому. Хозяин кафе шепчет о «маркетинговой стратегии» у разваливающейся кофемашины: «Если гости хотят зверей — станем зверями». Смешно? Только до первой пробы.

Трансформация — это не взрыв. Это когда ноготь вдруг отслаивается, обнажая розовый коготь. Когда язык натыкается на новые клыки и ты... замечаешь, как часто раньше прикусывал щеку. Леонардо пьет. Ждет. А потом — тепло в животе, будто проглотил солнечный зайчик.

Кто-то кричит — или это он? Звук рвется сквозь сужающееся горло, превращаясь в визг. Руки покрываются шерстью ровно там, где вчера еще оставались следы от кипятка.

А потом — зеркало. И в нем кто-то чужой, но знакомый до мурашек...