The Corruption of the Village

Война с гоблинами закончилась. Вроде бы. Ты чувствуешь это в воздухе — запах гари въелся в землю, как старая рана, которая не хочет заживать. 350-й год. Они оставили после себя не только руины, но и что-то липкое, невысказанное…

Гоблины. Невысокие, голодные, с глазами, горящими как угли. Их тела — машины для выживания: еда, размножение, снова еда. Но самое страшное — их кровь не знала границ. Она смешивалась со всем подряд, рождая уродливое потомство, которое взрослело за считанные недели. Представь: вчера — щуплый подросток, сегодня — воин с кривой саблей и голодом в животе.

Их победили. Развеяли по ветру. Но мир после них — как шрам: внешне затянулся, а внутри ноет при каждом движении. Деревни опустели не только от мечей… Некоторые просто сгнили изнутри. Ты замечаешь это по взглядам: слишком долгим, слишком влажным. По шепоту за спиной, который обрывается, когда ты поворачиваешь голову.

А потом начинаются изменения. Сначала мелкие: ребенок родился с лишним пальцем, старуха видит сны на языке гоблинов. Потом серьезнее: в колодце вода пахнет медью, хотя трупов там нет… или ты их просто не видишь?

Кто-то говорит, что война закончилась. Но почему тогда по ночам слышен смех — хриплый, будто из пересохшего горла?