Where it all began

Долгие годы вдали от дома оставили на коже тонкий слой чужой пыли — ты почти забыл запах мокрого асфальта после местного дождя. Сестра-близнец звонит в четыре утра, голос сквозь помехи звучит как царапина на старом диске: «Приезжай». Ты помнишь ее худенькой, с коленками в царапинах…

Но вот она стоит на пороге, и воздух внезапно становится гуще. Пар от чашки в ее руках обвивает запястье, а свитер тянется над бедром — случайно? Ты глотаешь комок, чувствуя, как нагревается телефон в кармане. В голове щелкает: это уже не та девчонка, что прятала под кроватью дневник с двойками.

Городок будто подыгрывает. Каждый угол шепчет: «А ведь можно». Фарфоровый звон ложек в кафе, слишком долгие взгляды продавщицы из магазина игрушек — даже ветер здесь липкий, как сироп. Ты делаешь шаг, потом еще один… А потом уже не можешь вспомнить, когда перестал считать.

Выборы в диалогах — как расстегивание пуговиц: сначала осторожно, потом резко. Одна фраза — и вот ты чувствуешь под пальцами ребра другой женщины, ее смех растворяется в скрипе кровати. Другая — и уже трое, четверо, их дыхание сплетается в узлы. Здесь нет правил, только вкус пота на губах и внезапная мысль: а что если кто-то услышит?

Постельные сцены разворачиваются как бумажные цветы в воде — медленно, но необратимо. Ты не просто наблюдаешь, ты чувствуешь вес чужого тела, запах дешевого лака для волос, гримасу удовольствия, которая кажется почти гротескной. Иногда камера задерживается на деталях: сломанный браслет на запястье сестры, родинка над губой соседки…

Игра не спрашивает, готов ли ты. Она просто берет за руку и ведет дальше — в темноту, где границы стираются быстрее, чем экран загрузки.