The Preposterous Awesomeness of Everything

Представь, что тебе поручили построить космический корабль. Но в твоём распоряжении только то, что завалялось в ящике стола: полтора рулона скотча, засохший тюбик клея и призрачная надежда, которая щекочет под рёбра. Именно с этого начинается путь Большинства Людей.

Ты будешь щёлкать по предметам, выбирать глаголы… а потом упрёшься в выбор, от которого станет душно. Отдать последние запасы еды тому, у кого пальцы дрожат от голода? Или приберечь их для того, кто обещает привести всех к звёздам? Каждое твоё решение — это треск ломающейся ветки под ногами, после которого в лесу становится тихо. Слишком тихо.

А вокруг — они. Человек с маленьким карандашом, который постоянно что-то зачёркивает в своём блокноте, и ты слышишь скрип грифеля даже сквозь шум собраний. Человек в костюме крапивника, чьё дыхание пахнет мятной настойкой и ложью. И Хелен… что она на самом деле шепчет, когда отворачивается?

Прошлое здесь — это не память, а шрам. Настоящее — комната, где все кричат, но никто не слышит собственных голосов. А будущее? Чёрная пустота за иллюминатором, холодная и безразличная. Ты действительно веришь, что клей и скотч спасут мир? Или это просто способ заглушить тот зуд в пальцах, который возникает, когда хочется хоть что-то сделать… пусть и абсурдное.

Иногда кажется, будто игра наблюдает за тобой через потрескавшееся стекло. И смеётся. Тихо.