7th Floor

Здесь воздух густой и неподвижный, пахнет старыми перевязочными материалами и чем-то еще… сладковатым, химическим. Ты не просто идешь — ты пробираешься сквозь него, каждый вдох отдается тяжестью в легких. А еще есть звуки: тиканье часов, за стеной, и этот далекий скрежет… или это чье-то дыхание?

Ты здесь ради нее. Имя дочери выжжено где-то внутри, как клеймо. Клэр. Оно заставляет ноги двигаться вперед, даже когда все существо кричит от желания свернуться калачиком в темном углу. Эти коридоры пожирают свет и надежду, они все одинаковы и все разные, а сердце постоянно стучит в висках навязчивым ритмом — найди, ищи, не останавливайся.

Иногда единственный выход — спрятаться. Прижаться спиной к шершавой, холодной стене и замереть, слыша, как его шаги приближаются по скрипящему линолеуму. Доктор. Он не бежит, он не спешит… он просто знает. И ты учишься становиться тенью, частью самой больничной анатомии страха.

А потом находишь клочок бумаги. Чужой почерк, чья-то последняя мысль. Он обжигает пальцы ледяным пониманием: ты не первый, кто ищет здесь ответы. Каждая такая записка — как осколок разбитого зеркала. Соберешь их все — и maybe поймешь, на что же тут смотрели все эти пропавшие люди.

Головоломки — это не просто замки на дверях. Это кости этого места, его скелет. Повернешь нужный рычаг, и где-то в глубине здания вздохнет старый механизм… и откроется проход в ту самую боль, которую так тщательно скрывали. Каждый шаг вперед — это шаг в прошлое, в ту самую правду, от которой немеют пальцы и сжимается горло.

И ты продолжаешь идти. Потому что где-то там, за всеми этими кошмарами, за очередной дверью… может быть, она. Все еще ждет.