Kakuriyo Village ~Moratorium of Adolescence~

Два тела, сросшихся памятью о дворе с запахом слив после дождя — вот что они собой представляли до того, как мир перевернулся. Одна случайная тропинка, и теперь их кожа покрывается мурашками от ветра, которого не должно быть: он пахнет ладаном и влажной глиной. Здесь время прилипает к ребрам, как старое варенье к ложке...

Мужчины тут ходят с поднятыми подбородками, а женщины — с опущенными веками. Хинори смеется слишком громко, и этот звук разбивается о каменные стены домов — так их и принимают за мальчишку. Ты чувствуешь, как каждый ее вдох теперь отдается в твоей глотке комом: один неверный жест, и община распознает обман. А наказание? Лучше не видеть пустых глаз тех, кто ослушался...

Жрица шепчет что-то о «предназначении», и ее слова липнут к коже, как смола. Выбраться отсюда — значит потерять друг друга навсегда. Остаться — застрять в этом месте, где даже яблоки на деревьях всегда одинаково кислые. Год здесь длится ровно столько, сколько нужно, чтобы понять: границы между дружбой и чем-то большим — всего лишь линии на песке.

Ты ведешь их через сезоны. Летом трава жжется стеклянной под босыми ногами, осенью старейшины разносят по улицам чай с имбирем — он обжигает губы, но не греет. Каждый из двадцати голосов в деревне знает кусочек правды... или лжет так убедительно, что уши начинают зудеть.

А потом — темнота комнаты, где экран мерцает синим. Ты выбираешь, прикасаться ли к руке Хинори сейчас или сделать вид, что не заметил дрожи ее пальцев. Визуальная новелла выдает картинки будто украдкой: вот они сидят спиной друг к другу, вот их тени сливаются на стене... Всего пара решений отделяет финал, где они стареют вместе в вечном цикле, от того, где последнее «прощай» теряется в скрипе двери поезда.

Игра не спрашивает, готов ли ты к этому. Она просто дает в руки часы с обратным ходом и наблюдает...