to a T

Город обнимает тебя запахом соли и жареных каштанов, а твое тело — нет. Оно застыло, как крик в горле, в одной неудобной позе. Ты все еще можешь чувствовать, как ветер шевелит волосы, когда мчишься на моноцикле мимо причала, но рука не согнется, чтобы поправить очки.

Тринадцать лет — возраст, когда мир либо слишком большой, либо слишком тесный. Здесь и то, и другое. Тыкаешь пальцем в воздух, пытаясь достать упавшую монету, а вокруг уже крутятся местные: мама с ее вечными бутербродами «на всякий случай», собака, которая лижет твои кроссовки ровно в тот момент, когда ты наконец открываешь рот для бублика... И жираф. Да, он тут продает сэндвичи.

Что упало с неба в тот день? Может, кусок старого спутника или чей-то потерянный страх. Теперь это твой странный талисман — и ключ к каждому новому утру.

Гладишь пса локтем (да, так тоже можно), жуешь одним уголком рта (крошки сыплются на футболку), прячешься от задир в узких переулках... А потом находишь смотровую площадку и вдруг понимаешь: весь город — как твое тело. Неудобный, но родной.

Магазины пестрят свитерами и кепками — меняешь кожу чаще носков. В кармане звенят монеты: на мороженое или на очередную глупую мини-игру? Иногда кажется, что если правильно подпрыгнешь у маяка... но нет, рот все равно не закроется вовремя.