Bittersweet Birthday

Просыпаешься — и сразу холодный пол под щекой, липкий от чего-то, что пахнет ржавчиной и старыми яблоками. Голова пустая, будто выскобленная. Где дверь? Окна? Почему в горле першит, как после крика, которого не помнишь?

Тишину режет скрипучий шепот: *Привет, дружище*. Он льется за уши, цепляется за ребра. Не спрячешься. Не убежишь. Только слушаешь — потому что этот голос знает, как выбраться. Или притворяется, что знает.

Тени за спиной дышат неровно. Их пальцы шарят по стенам, ломают ногти о кирпич. Они не спрашивают, не уговаривают — просто бегут. И если поймают... Ну, ты слышал, как хрустит трахея под чужим коленом?

Каждый бой — это глоток воздуха перед тем, как тебя снова толкнут под воду. Один машет топором, словно рубит дрова; другой бьет исподтишка, прячет лезвие в рукаве. Ты учишься читать их по плечам: вот этот косится влево перед атакой, у этого дрожит мизинец... Выживешь — получишь ржавый гвоздь вместо монеты и кожаную перчатку, которая жмет.

Городки тут будто слеплены из обрывков чужих кошмаров. Бабка у колодца бормочет про пропавших детей, но ее глаза слишком блестят. Паренек с перебинтованной рукой предлагает сыграть в дартс — если проиграешь, заберет сапоги. Здесь каждое "спасибо" пахнет страхом.

А потом снова темнота, снова голос: *Ну что, дружище, еще один раунд?* Контроллер дрожит в ладонях — или это твои пальцы дергаются? Неважно. Главное — не оборачиваться на шепот из угла...